Должен - значит могу!/Нельзя убивать игрока без согласия персонажа
Переведено из Compass of Terrestrial Directions - The East
Город Сиджан – тихое место. Никакие праздники не нарушают молчания, помимо тех, что устраиваются в честь мертвых. Вокруг города на многие мили в каждом направлении расстилаются Равнины Мертвых, заполненные гробницами и мавзолеями. Цвета самого города – черный, серый и белый, он застыл во времени, заморожен смертью и неизменен. Изящные башни поднимаются над приземистыми гробницами и широкими пустыми дорогами, а таверны и пиршественные залы для живых находятся глубоко под городам. Жизнь пульсирует в туннелях под Сиджаном, но смерть идет по его улицам и занимается своими ежедневными делами.
Сиджан столь древен, что никто не знает, когда его впервые построили. Некоторые лорды-стервятники и изучавшие историю Первой Эпохи говорят, что он стоял еще до правления соларов. Когда погибли первые из них – Сиджан обеспечил их похороны. Другие ученые это отрицают, и предполагают, что жители города поощряют миф о «вечном Сиджане», дабы придать городу таинственности. Однако некоторые ветхие гробницы за пределами города могут быть старше Первой Эпохи; там есть столь древние мавзолеи, что даже архивы мортициев не сохранили записи об их возрасте или о том, кто в них похоронен.
Сиджан избежал большей части войн, веками бушевавших по Речной Провинции. Похоронный город постоянно и подчеркнуто оставался нейтральным, предлагая свои услуги всем, кто мог их оплатить и не помогая никому. Чужая армия оккупировала Сиджан лишь раз – в 75 ООЦ, когда Имперские Легионы разместили здесь коготь солдат. Орден Мортициев удовлетворил «просьбу» Царства, согласившись принять гарнизон, пока тот не будет вмешиваться в ежедневные дела города. Гарнизон пропал в 77 ООЦ. Никто толком не знает, что может случиться, если Сиджан довести до гнева и военных действий, и никто особенно не жаждет узнать.
Сиджан быстро присоединился к новой Конфедерации Рек и без возражений формализовал торговлю и социальные связи с другими странами. Однако, в отличие от большинства городов-государств Конфедерации, Сиджан отказывается от военной части союза. Орден Мортициев нанимает несколько чешуй Седьмого Легиона, дабы патрулировать границы города и отгонять бандитов, но это частный контракт. Даже если в Земли Стервятников вновь вторгнутся, Сиджан определенно намеревается остаться нейтральным. Орден Мортициев не волнуют ссоры живых, и кто обезумеет настолько, чтобы вторгнуться в Город Мертвых?
Хотя Сиджан не сыграл никакой роли в недавних событиях вокруг падения Шипов (исключая похороны тех, кого вверили их заботе), прибытие Зимней Маски и рост его тенеземли привели к некоторым нежеланным сравнениям. Люди смотрят на Лорда Смерти и его не-мертвых солдат, потом на Сиджан и гробницы с призраками и задаются вопросом – нет ли связи между ними? Растет подозрение в том, что Сиджан мог дать Лорду Смерти сведения, что помогли во вторжении, или что он пополнял армию восставших трупов, пришедших по приказу Зимней Маски. Но это клевета. Сиджан существует, дабы заботиться о мертвых, а не использовать их. Однако слухи и подозрения никогда не зависели от правды.
Придерживаясь строгого нейтралитета, Орден Мортициев остается вежлив с Зимней Маской и другими Лордами Смерти, и заходит далеко – например, готовит и бальзамирует наложниц и другие особые трупы, посылаемые им. Они также в хороших отношениях с остальной частью Конфедерации и даже ведут дела с Царством. Однако в Царстве лишь еретикам требуются услуги Сиджана. Безупречная вера предписывает куда более простые похороны, без мавзолеев, смертных даров, смертных денег и жертв верных слуг. Ходят слухи, что некоторые высокопоставленные династы тайно поручили Ордену Мортициев разработать похороны, достойные Алой Императрицы, но это лишь слухи… по крайней мере, пока.
На Востоке есть сотни племен и стран, а в них – минимум тысяча разных способов празднования, почитания или оплакивания ухода любимых, и почти столько же – для смерти врагов. Профессиональные могильщики Сиджана знают их все. Угольно-черные похоронные галеры скользят по рекам Земель Стервятников, и ни какой бандит, пират или барон грабителей не трогает их. Серебряные наручи Ордена Мортициев нередко мелькают в большинстве городов.
Люди Земель Стервятников верят, что эта степень влияния полностью верна. Смерть – не абстрактная концепция, призраки – не миф. Это могучая и часто опасная реальность. Только правильное следование ритуалам смерти может успокоить их и умиротворить. Опытный воин захочет оставить тело личного врага без должного погребения не более, чем оставить живого противника, подставив ему спину.
Сиджан расположен между Рекой Слез на западе и Рекой Алчности на юге, а также покрытым тенью лесом – Черной Чащей – на севере. Через Алчность на Равнины Мертвых, как называют огромные кладбища, ведут два моста. Только живым разрешено проходить по Восходящему Мосту на востоке, который также называют Мостом Смертных. Лишь мертвые переходят Заходящий Мост на западе, и его называют Мостом Павших. Бесчисленные катафалки переходят Мост Смертных, как и группы молодых мортициев, которых посылают подрезать травы и кусты на Равнинах Мертвых. На Мосте Павших тоже большое движение, хотя по большей части и ночью.
За Алчностью на многие мили, почти до горизонта, тянутся Равнины Мертвых. Исполинские гробницы, некоторые из которых равны по размеру маленьким городам, возвышаются над землей. Некоторые из этих огромных зданий построены для одного героя или правителя, дабы почтить его… или умилостивить. Другие вмещают население городков или целых городов, или всех воинов, погибших в великих битвах. Помимо таких громадных строений есть и склепы размером с виллу для благородных домов и малые участки для скромных семей. Сиджан предлагает похороны для любого достатка.
Природа неизменно отвоевывает у Сиджана мавзолеи, гробницы и места для похорон – особенно близ рек, где мягкая земля и буйная поросль быстро поглощают монументы, за которыми не ухаживают с должной тщательностью. Долина Сиджана ранее была куда глубже и круче, но тысячелетия постройки и роста громоздили гробницы, крипты и кости друг на друга с таким изобилием, что дно долины поднялось более чем на сотню футов. Опытные мортиции периодически спускаются в лабиринты под криптами, дабы позаботиться о подземных могилах и умилостивить похороненных призраков.
Черная Чаща – тенеземля, странный и молчаливый лес темных сосен и черного ясеня, начинающийся примерно в миле к северу от Сиджана. Звуки там странно приглушены, и тут просто сбиться с пути или заблудиться. Тропы меняются и редко дважды проходят по одному месте. Любая попытка создать новый путь – неудачна, так как помеченные деревья перемещаются на новые места. Сквозь Черную Чащу проходят две дороги. Одна идет по восточному берегу Реки Слез, и она относительно безопасна, по крайней мере днем. Другая, по которой по своей воле пройдут немногие смертные, ведет глубоко в сердце леса. Если кто-то живой и знает, что находится в конце второй дороги – то не говорит об этом. Легенды повествуют о тех, кто сбился с речного пути и зашел в Черную Чащу так глубоко, что потерял из виду Сиджан или Реку Слез. Детали меняются с каждым рассказом, но все такие истории говорят, что вошедшие в лес редко возвращаются.
У призраков иногда получается проделать путь из Нижнего Мира через тенеземлю, дабы достичь земель живых. Некоторые немедленно отправляются в Сиджан, а у других могут найтись иные дела. Также в этом лесу добывают черный ясень. Сиджанцы часто отделывают им стенные панели и мебель; это дерево сопротивляется гниению и сырости. На границах леса живут определенные лесорубы; у них есть семейная традиция сбора бурелома и иногда – рубки живых деревьев, хотя они никогда не заходят глубоко в Чащу. Дровосеки знают, что им там не рады, и что даже добыча дерева на опушках рискованна.
Большинство людей считает черный ясень несчастливым, и его рынок не особенно широк. Рыцари смерти ценят дерево, поскольку оно сопротивляется случайным выплескам некротической Эссенции, и это лишь укрепляет зловещую репутацию. И все же некоторые коллекционеры становятся одержимы черным ясенем и платят высокую цену за малые количества, попадающие на рынок (из Черной Чащи или других Восточных тенеземель). Иногда они платят не только деньгами. Сейчас ходит мрачный рассказ о факторе Гильдии, который желал отделать черным ясенем весь свой особняк, и в итоге, чтобы завершить дело, пожертвовал Йози пять своих дочерей.
В глубине Черной Чащи обитает древнее чудовище, ужасный гекатонхейр. Это создание большую часть времени проводит в дреме, пробуждаясь лишь когда на его территорию заходят нарушители границ. Тогда дыхание гекатонхейра волнует спокойные ветви черного леса, а хруст его костей отзывается звуком ломающихся на ветру веток. Призраки, рискующие путешествием через чащу, часто попадаются – их души хватают и пожирают раньше, чем они вообще увидят чудовище. Выжившие не могут его описать – они видели только исполинские конечности, поднимающиеся выше древних деревьев леса, в котором обитает Зверь.
Сам город Сиджан разделен на две части: для мертвых, что над землей, и для живых, что под землей. Хотя живые мортиции и посетители могут ходить по улицам Сиджана, здания над землей – только гробницы и мавзолеи. Мастерские, гостиницы, таверны, залы совещаний и другие учреждения для живых остаются под землей, вне поля зрения.
Верхний Сиджан, как часто называют его люди, с трудом можно назвать пустым. Даже хотя живые тут не обитают, днем и ночью здесь всегда ходят люди. Мортиции должны выходить и заботиться о могилах, устраивать похороны и проводить различные иные обряды. Гости свободно ходят по улицам, дивясь чудесам архитектуры или разыскивая важные для них гробницы. Город так же занят ночью, если не более – качающиеся фонари мортициев движутся по темным улицам и среди башен и могил, бросая на них отблески света. Сами улицы переплетены и запутанны, а в размещении памятников и гробниц нет ясного порядка. Хотя большинство улиц достаточно широки, чтобы прошел погребальный кортеж, узкие аллеи вьются между высокими зданиями или вклиниваются в малые рощи ив и елей. Довольно легко ориентироваться на высокие башни в центре города или направиться вовне, к Черной Чаще или рекам, но чужестранцам трудно найти точное место среди зданий.
По всему городу винтовые лестницы ведут с поверхности к подземным уровням. Наверху не видно стражей, но обычно по крайней мере один часовой сидит у ворот внизу, напевая литургии, дабы умилостивить бродячих духов, которые могут зайти. Некоторые лестницы широки и крупны, позволяя легко пройти погребальным процессиям. Другие узки и малы, и едва пропускают одного человека в полном доспехе. В большинстве случаев пройти может любой, кто захочет. Сиджан приветствует всех, кому нужны его услуги… или однажды понадобятся. Если страж видит, что приближается очевидно опасная и беспокойная личность, то он звонит в висящий рядом хрустальный колокол, отступает за железные врата и запирает их.
Библиотеки Сиджана знамениты, но получить к ним доступ трудно и дорого. Музеи города менее известны, но их посетить значительно проще. Веками благодарные клиенты и семьи жертвовали незаменимые произведения искусства и исторические реликвии Ордену Мортициев, или платили ими за изысканные похоронные церемонии. Мортициям такие вещи мало нужны, и они создали музеи, выставляя их на публику – как мертвую, так и живую. Хотя многие призраки ревниво хранят сокровища в своих гробницах, другие с гордостью выставляют свое имущество и наслаждаются восхищением тех, кто видит их могильные дары. (Когда призраки жертвуют свои могильные дары таким образом, объявления просят зрителей отвечать короткой молитвой в уплату за щедрость призрака). Некоторые музеи охватывают историю в общем, а другие сосредотачиваются на конкретном периоде, или на культурах, ныне пропавших из Творения. Таким образом Сиджан помнит не только умерших людей, но и ушедшие страны и общества. Некоторые члены Ордена Мортициев даже ищут сокровища или осколки истории, чтобы поместить их в музеи. Некоторые Говорящие с Мертвыми просят призрачных клиентов воссоздать давно потерянные произведения искусства, чтобы живые могли видеть по крайней мере некоторые следы забытой истории. Орден Мортициев обычно размещает музеи в изысканных гробницах на поверхности Сиджана (которые были оплачены, но не использованы, или же которые были заказаны, но не оплачены полностью). В музеи можно войти за малую плату, хотя они серьезно охраняются (обычно Черной Стражей). Мортиции часто рекомендуют их для развлечения семьям и свитам клиентов, которым до погребения надо пройти долгие процедуры.
Нижний Сиджан еще древнее Верхнего. Хотя некоторые приезжие ученые и знатоки заявляют, что темные каменные проходы и черные комнаты с ясеневыми панелями (где живут живые) несут на себе явные знаки Первой Эпохи, но другие утверждают, что это место куда старше. Воздух здесь свеж, но холоден как камень. Стены гладки и полированы, созданы из мрамора, оникса или обсидиана, и бесчисленное шарканье мягких туфель по полу сохраняет их полировку. Светящиеся кристаллы освещают те коридоры и комнаты, которые посещают часто, а факелы или лампы работают всюду. Жилые кварталы и общие области города гудят повседневным городским шумом, вроде торговых бесед или наставлений учителей ученикам. Однако за этим обыденным шумом звучат песнопения и похоронные гимны, отдающиеся в пространстве под Сиджаном. Эти обычные бормотание и шепот на фоне всех прочих звуков не проникает разве что в самые глубокие или далекие катакомбы.
Город живых образует грубый набор концентрических колец. Во внутреннем находятся помещения для приезжих (живых и мертвых) и тех, кто организует дела города. Здесь расположены знаменитые библиотеки Сиджана, великие залы церемоний, требующих сотни мортициев, мастерские бальзамировщиков и некрохирургов. Здесь также есть некоторые таверны, бордели и другие удобства для живых гостей. Хотя потребность в них среди сиджанцев низка, но она есть.
Следующее кольцо тянется примерно на милю в каждом направлении, и здесь живут коренные сиджанцы. У каждой семьи есть храм предков – также как и гробницы на поверхности города, конечно. Здесь также находятся лекционные залы, храмы и классы, где юные мортиции изучают свое ремесло; здесь же – хранилища специй, химикатов, масок, мантий, хирургического оснащения и другого, что требуется для ритуалов смерти.
Еще дальше находятся куда более странные комнаты и сокрытые тайны. Некоторые из них спускаются от поверхности, уходя от закрытых гробниц длинными проходами и лестницами к комнатам глубоко внизу. Другие вьются спиралью за пределы города, в длящихся мили лабиринтах. Здесь есть двери, запечатанные магическими материалами и закрытые древними проклятиями. Некоторые храмы открываются лишь раз в столетие, когда на пол льют кровь и вино, дабы умилостивить богов и духов, способных сотрясти землю, если проснутся полностью. Есть и старые проходы, куда опасаются заходить даже самые опытные и знающие мортиции, и они будут хранить свои тайны, пока Совет Соларов не восстанет снова. Хотя патрули стражи отгоняют бродячих гостей от входов в эти места, здесь редко бывает постоянный караул. Такие места в нем не нуждаются. Их обитатели заботятся о себе сами, и любой глупец, что войдет к ним, не вернется с жалобой.
Некоторые приношения и ритуалы похорон помогают мертвым сопротивляться забытью и укрепить связь с живыми. Другие поощряют призрака уйти и принять Лету, точно осознавая, что их жизнь и смерть не были напрасной. Сиджан проводит оба вида церемоний – что пожелает клиент.
Могучие призраки могут проявить нечестивый гнев, если не получат желанного почитания. Орден Мортициев разбирается с таким вымогательством. Однако лишь несколько призраков столь ужасны, что они должны пребывать не только в довольстве, но и во сне. Что это за ужасы Нижнего Мира, чья воля слишком сильна, чтобы принять Лету, и слишком злобна, чтобы остаться на свободе? Некоторые могут быть призраками давно покойных Небесных Возвышенных, умерших в полном безумии. Некоторые – нефреками, получившими кошмарную силу за тысячелетия служения убитым Предтечам. Однако самая пугающая возможность – что это могут быть составляющие души самих Нерожденных: гекатонхейры, загнанные в дрему в Первую Эпоху, и сохраняемые мортициями в таком состоянии. Воистину, правдоподобна версия о том, что Сиджан и Орден существуют именно в качестве тюрьмы для богов-призраков, и все похоронное дело выросло из этой необходимости (пусть и нет никаких подтверждений тому). Как и всегда, Рассказчики могут решить истину для себя.
Учитывая, сколько через Сиджан проходит гостей, клиентов и трупов, город обязан предоставить множество должных удобств для гостей, живых и мертвых. Все эти комнаты и комплексы (иногда поднимающиеся к самой поверхности) находятся в центре Сиджана, близ основных зданий города. Эта область – пожалуй, самая живая часть Сиджана, здесь множество посетителей, что говорят немного громче обычного и исполнены немного очевидного энтузиазма, стараясь отогнать холод смерти и мрачные тени призраков.
Клиенты города, пришедшие договориться о контрактах или приводящие мертвых для похорон или ритуалов, получают жилье и пищу бесплатно. Точный уровень удобств от них зависит от общественного положения и титула. Эмиссары королей, слуги Лордов Смерти, послы городов-государств и подобные им получают изысканные апартаменты, а менее важные или богатые обретают чистые, но простые комнаты, обставленные со вкусом. Конечно, они могут снять комнаты лучшего качества, если пожелают, и заплатить за это. Однако такое гостеприимство не тянется на годы. Сиджан ожидает, что клиенты покинут город по окончании похорон или заключения договоров и вежливо рекомендует это сделать. Пришедшие по иным причинам, или просто из любопытства, должны оплачивать еду и проживание. Цены схожи с другими в Творении, и в городе обычно есть свободные комнаты. Если бы все места для гостей были заняты – то положение было бы истинно тяжелым, это случалось лишь в годы чумы или обширных войн, охватывающих немалую часть Творения.
Сиджанцы обращаются вежливо со всеми гостями, однако уровень истинной дружелюбности зависит от причин приезда. Клиенты получают все почести, как и те, кто прибыл почтить предков или некую уважаемую фигуру прошлого. Например, генералы и будущие воины-короли приезжают в Сиджан, чтобы помолиться у гробниц знаменитых героев и завоевателей, а также принести подношения, надеясь, что эти великие командующие могут помочь им на их войнах. Ученые или иные люди с веской причиной посетить Сиджан направляются в должные библиотеки или к знающим людям, а затем оставляются, дабы они занимались своим делом. Просто туристы получают более прохладный прием; местные знатоки указывают им на великие музеи Сиджана, дабы они заняли себя.
Просьбы «показать скелеты» или еще что-то такое же глупое и неуважительное по отношению к почтенным мертвым заставит местных хранить вежливое гробовое молчание и при необходимости позвать Черную Стражу. Любой, кто достаточно глуп, чтобы предположить, что он – грабитель могил, или что сотрудничает с людьми, злонамеренно тревожащими покой мертвых в любой стране, обнаружит, что сиджанцы захлопывают двери у него перед носом и сразу же вызывают Стражу. Лорды-стервятники, посещающие Сиджан, должны тактично выбирать себе описание. «Ученый» или «историк-исследователь» обычно допустимо. Таверны, бордели и похожие заведения больше зависят в своем деле от гостей, чем от коренных сиджанцев. Они маневрируют между высочайшими ценами (поскольку только они дают развлечения) и уменьшением их до предела (чтобы подорвать дело конкурента). Дружелюбные местные жители могут направить гостей в заведения, которые ныне установили разумные цены, или даже предложить оплатить им ночь самим. Местная традиция гласит, что знакомить чужестранцев с сиджанской культурой – благое дело, мягко напоминающее им о том, что смерть есть неотъемлемая часть жизни. Среди работающих с чужаками сиджанцев известны Розовая Весна, женщина средних лет, управляющая самой дорогой гостиницей города, и Странствующая Цапля, что руководит лучшей гостиницей. Весна куда более вежлива и услужлива по отношению к чужакам, чем Цапля. И потому она получает больше платы от Церемониалов, направляющих ей клиентов, но у Странствующей Цапли лучшая кухня и значительно лучше винные погреба.
Похоронный Орден Праведных Мортициев и Бальзамировщиков, если именовать его полностью – ближайшее, что в Сиджане есть к правительству. Сиджан нуждается в управлении меньше других городов, но больше других нуждается в распорядке. Весь город осознает необходимость умилостивлять уже похороненных мертвецов, организовывать похороны тех, кто недавно прибыл и готовиться к будущим гостям. Сиджанец – это не только национальность, это и призвание.
Орден Мортициев состоит из трех подразделений, именуемых Церемониалами. У каждого Церемониала – свой набор обязанностей, и некоторые из них накладываются друг на друга. Лидеры Церемониалов ежемесячно совещаются по поводу курса правительства Сиджана и консультируются с мертвыми лидерами, предшествовавшими им. Однако это больше церемониальная работа, по сравнению с их обязанностями главных администраторов соответствующих отделов.
Все члены Ордена Мортициев носят тяжелые серые одеяния и толстые накидки, защищающие от всепроникающего сиджанского холода. Тяжелые серебряные наручи указывают на ранг и Церемониал мортиция. Опытный и сведущий чужестранец может научиться определять ветвь и ранг мортиция по орнаменту и устройству наручей, хотя немногие гости встречаются с Орденом так часто и близко, чтобы изучить узоры.
Члены Церемониала Похоронщиков – сиджанские мастера церемоний обрядов и ритуалов, надсмотрщики за многими похоронными службами города, а в некоторых случаях – и их создатели. Похоронщикам ведомы погребальные обряды десятков культур, ритуалы для умилостивления мертвых и то, что следует соблюдать в зависимости от положения клиента при жизни. В некоторых случаях новые города Земель Стервятников запрашивают мастера из этого Церемониала, чтобы он создал погребальные ритуалы для их народа. Похоронщики – сведущие ученые и умелые запоминатели, а также опытные ораторы и мастера представлений. В Сиджане (да и везде, пусть и не пред династами) говорят, что Алая Императрица несколько веков назад, прежде чем влияние Безупречного Ордена стало столь всепроникающим, заказала собственные похороны, на случай если ее безвременная кончина все же случится. В эти дни ходит и другой слух – что определенные высокопоставленные члены Церемониала Похоронщиков готовятся к путешествию в Царство, дабы исполнить этот обряд.
Нынешний лидер Похоронщиков – Светлый Лунносвет, пожилой библиотекарь с вежливыми манерами; на кончике носа у него большие хрустальные линзы, а на руках – обрезанные перчатки. Он – ученый высочайшего уровня, способный вспомнить похоронные обычаи сотен различных земель и городов за считанные мгновения. Светлый Лунносвет уделяет такое же внимание организации и расписанию собственного Церемониала. Он мыслит не особенно творчески, но знает, к кому из своих помощников направить посетителей, которым требуются новосозданные обряды.
Лучшее личное развлечение Светлого Лунносвета, на которое у него редко хватает времени – изучение таинственных и забытых похоронных обрядов. Он женат, у него есть дети и внуки, последовавшие за ним в ряды Похоронщиков. Среди его помощников – Ясный Запрет, артистичная женщина со множеством друзей среди Похоронщиков и Мастеров Смерти, и Ивовый Лист, стареющий человек, вспыльчивый по характеру и с резкими манерами, но очень добрый к ушедшим душам.
Мортиции Церемониала Мастеров Смерти готовят тела к последнему упокоению. Этот Церемониал может похвастаться лучшими бальзамировщиками, некрохирургами, гробовщиками и скульпторами плоти. Их услуги пользуются большой популярностью среди Лордов Смерти, посылающих в Сиджан своих фавориток, дабы их там приукрасили, и отправляющих на учебу специалистов-некромантов. Хотя собственные слуги Лордов значительно превосходят Мастеров Смерти в военной некрохирургии, но сиджанцы непревзойденны в тонкой починке и изменениях мертвой ткани. Этот Церемониал полон художников-практиков, привыкших работать с сырьем в виде скелетов, трупов и изломанных тел, и способны представить и создать идеальное тело и лицо, которым должен обладать труп. Мастера Смерти больше всего общаются со слугами Лордов; большинство Мастеров относится к ним строго профессионально. Как бы ни восхищали технические навыки некрохирургов Лордов Смерти, сиджанцы считают, что применимая область их работы… их не касается, и положение стоит сохранять таким же.
Нынешний лидер Мастеров Смерти – Лорскиос Еловая Ветвь, огромный мускулистый человек, способный пальцами сломать фемура или раздавить череп одной рукой, хотя в работе он – воплощение заботы и точности. Он знал, что Мастера Смерти примут его с самых ранних дней, когда подметал ногти и срезанные волосы. Еловая Ветвь ставит профессионализм в работе с трупами превыше всего другого, что вызывает беспокойство в иных Церемониалах. В конце концов, без должного уважения к духу, как и к телу возникает риск попасть под влияние ереси Лордов Смерти. Однако Еловая Ветвь – верный слуга Сиджана. У него нет ни супруги, ни детей, но несколько юных племянников и племянниц часто приходят к нему, дабы учиться работе. Среди его помощников – Элегантный Нож, некрохирург с ранней сединой и странным чувством юмора и Сладкая Слива, талантливая молодая женщина; ей требуется больше опыта, но она, вероятно, в будущем станет одним из лучших бальзамировщиков города.
Самый маленький из Церемониалов осуществляет контакт между живыми и мертвыми. Его медиумы могут выяснить желания тех, кто не оставил завещания или чьи семьи не могут или не хотят прийти к согласию о похоронах. Этот Церемониал также хранит методы того, как поднимать призраков, возвращать мертвых к не-жизни, и ритуалы экзорцизма, отправляющие беспокойных мертвецов в Нижний Мир. Говорящие с Мертвыми не любят изгонять призраков, но договор между живыми и мертвыми работает в обе стороны. Живых надобно карать за осквернение мертвых, но и мертвецов иногда надо удерживать от неоправданных нападений на живых. Однако Говорящие считают экзорцизм последним средством, и пускают его в ход, если уговоры не работают. Говорящие – самый скрытный из Церемониалов. Мало кто из приезжающих в Сиджан видит его членов, если только они не пришли именно для встречи с конкретным призраком. Младшие члены Церемониала больше всего общаются с живыми и чаще всего занимаются созданием расписаний и ведением переговоров. Старшие слишком заняты общением с призраками.
Ныне Говорящих с Мертвыми возглавляет Шелковая Вуаль. Подобно всем членам Церемониала она больше общается с мертвыми, чем с живыми. С теми из своего окружения, кто случайно еще жив, она обращается с вежливой терпимостью. Шелковая Вуаль почти искалечена артритом, но отказывается притуплять боль лекарствами, дабы не затуманивать свое восприятие мертвых. Она была высока ростом, но возраст ее согнул; длинные волосы полностью побелели, а в движениях сквозит боль в суставах. Из всех сиджанцев она больше всего знает о нынешнем положении в Нижнем Мире и распоряжается этими знаниями на благо города. С другой стороны, именно Шелковая Вуаль наиболее склонна нанимать чужаков для совершения спорных действий на благо города же.
Среди ее помощников – Топазовый Уголь, тихий человек средних лет (желтые глаза выдают божественную кровь в семье, и он немало претерпел из-за предрассудков) и Горестная Тень, женщина, что кажется мрачной даже по сиджанским меркам и нервирует Говорящих ярой преданностью передаче посланий, требующих возмездия.
Тщательно расписанные церемонии и ритуалы заполняют каждый день Сиджана. Всегда есть список похоронных обрядов на исполнение и старых призраков, которых должно умиротворить. За могилами нужно ухаживать, сорняки – срезать, плиты – чистить, благовония – сжигать; ученики и полноправные мортиции денно и нощно странствуют по Сиджану, сохраняя порядок в домах мертвецов.
В некоторых частях Сиджана, особенно на Равнинах Мертвых, встречаются погребенные, похоронные ритуалы и церемонии для которых забыты. Даже правящие в Нижнем Мире Цереомниалы могут не вспомнить всего, что нужно для умиротворения древних призраков. Эти места, ритуалы успокоения для которых никому не известны, часто становятся очень опасными для живых; немногие оставшиеся среди древних костей призраки спят беспокойно, если вообще спят. Они могут выместить раздражение тем, что их забыли на любом встретившемся им живом смертном.
К счастью, эти гневные призраки также жаждут некоего проявления уважения и почтения, даже если оно и не соответствует культуре. Жертва, принесенная любым способом, может достаточно умилостивить духа и побудить его объяснить, какие обряды ему нужны. После этого обещание обновить место погребения и совершить должные ритуалы обычно успокаивает духа. Однако если давший обещание человек забывает о нем или нарушает обещания – то гнев призрака будет так же велик, как и его возраст. В историях для сиджанских детей часто мелькает такой мотив: странник или молодой мортиций обещает восстановить гробницу, но забывает о работе или увиливает от нее. Во всех этих историях небрежного смертного при возвращении ждет страшная и позорная смерть от рук призраков.
К несчастью, сами мертвецы не всегда помнят детали похоронных обрядов – то ли потому, что с тех времен прошло слишком много времени, то ли потому, что сам призрак одряхлел умом или обезумел. Тем не менее, призраки редко терпимы к утверждениям, что ритуалы уже забыты живыми. Восстановить эти потерянные, но жизненно важные детали может быть исключительно сложно, особенно когда призраки принадлежат к обществу, что предшествовало нынешней Эпохе.
В Сиджане не все – мортиции, но у всех есть долг перед городом. Дети пропалывают сорняки и протирают могильные плиты – это часть их ежедневных обязанностей. Не входящие в Церемониалы мужчины и женщины помогают мортициям: торговцы доставляют из других городов пищу и предметы первой необходимости; алхимики готовят бальзамирующие составы для Мастеров Смерти; писцы и ученые собирают и каталогизируют материалы для Похоронщиков; целители и переговорщики обеспечивают поддержку Говорящим с Мертвыми. Хотя мортиции – безусловно самые уважаемые и ценимые жители Сиджана, в Городе Гробниц найдется дело всем.
Нижнемирская версия Сиджана высится в ужасающей славе. В призрачном городе живые и мертвые смешиваются так же, как и в мире живых. По сути, главная разница между ними – в том, что нижнемирский Сиджан крупнее и величественнее, а его стены и башни вздымаются на большую высоту. Церемониалы правят нижнемирским Сиджаном так же, как и городом в Творении. По сути, живые члены Церемониалов служат мертвым старейшинам; истинная карьера в Церемониале начинается лишь после смерти. Посредством Говорящих с Мертвыми сиджанские призраки общаются с живыми знакомыми, передают послания, запрашивают приношения и участвуют в политике живых.
В нижнемирском Сиджане толпятся мертвецы: не только призраки похороненных здесь, но и приезжие из других частей Нижнего Мира. Они покупают и продают подношения и найденный нефрит; отчаявшиеся призраки из иных мест платят немало похоронного золота за передачу посланий в живые Церемониалы. Вдобавок, в Сиджане есть несколько тенеземель, полностью свободных от влияния Лордов Смерти. Самая крупная, конечно, – Черная Чаща; обладающие достаточными силой и мужеством призраки могут пройти в мир живых сквозь заколдованный лес.
В лабиринте катакомб и давно похороненных схронов, простирающемся под Сиджаном и уходящем за его пределы, тоже есть несколько крошечных тенеземель – комнат, где пересекаются миры живых и мертвых. Только старшие члены Ордена Мортициев (живые и мертвые) знают, где они находятся и как их открыть, но такие комнаты дают двойному Ордену еще одну возможность для ведения дел.
Сиджанцы очень ценят свои семьи и родственников, как живых, так и покойных. Семья для них – цепь, тянущаяся сквозь столетия. Мертвецы хранят и направляют живых, а живые почитают и умиротворяют покойных. Браки заключаются навсегда, и от сиджанских детей ожидается, что они будут заботиться о постаревших родителях и дедушках с бабушками.
Сиджанцы считают брак строго гражданским контрактом, заключаемым перед алтарями предков обеих семей. Браки обычно заключаются по расчету: родители подбирают достойную пару для детей или по крайней мере дают им список подходящих супругов. Если молодые пары вырабатывают привязанность до заключения формального брака любого из участников – то общественно правильно будет дать семьям все уладить и действовать так, будто с самого начала так и запланировано. Если же два человека безнадежно влюблены, но семьи отказываются дать согласие на брак (возможно, из-за распрей между призраками предков), им остается лишь покинуть Сиджан. Смерть – не прибежище для романтиков; в конце концов, семьи ждут их с той стороны.
Дети в Сиджане растут в любви и заботе, но от них ожидается продолжение семейного дела, если, конечно, им не повезет вступить в Церемониал. Младшие мортиции учат детей читать и писать и наблюдают за теми, кто может потенциально войти в Орден. Похоронщики обращают внимание на память, ученость и поэтичность; Мастера Смерти – на точность, ловкость и артистизм; Говорящие с Мертвыми – на духовную одаренность и чувствительность к Нижнему Миру.
В возрасте двенадцати лет детей начинают учить определенному ремеслу. Некоторые отправляются в Церемониалы, а другие изучают ремесла, больше связанные с живыми. Хотя дети часто и продолжают дело родителей, они обучаются у других мастеров, способных более объективно оценить их успехи. В течение следующих трех лет ребенок может менять учителей и не быть опозоренным; сиджанцы соглашаются, что на проявление талантов и склонностей может уйти время. Но к пятнадцати годам ожидается, что дети твердо изберут дело, которым будут заниматься всю жизнь.
В двадцать лет дети становятся взрослыми. Ученики Церемониалов приносят полные клятвы мортициев и надевают серебряные наручи, украшенные лишь знаком Церемониала и лишенные признаков ранга. Другие сиджанцы получают собственные знаки взрослой жизни. Это самый ранний возраст для легального сиджанского брака, и часто возраст, в котором потомок начинает заниматься значительной частью семейного дела.
Некоторые сиджанцы, ощутив касание старости, предпочитают благородное самоубийство, другие же работают до самой смерти; в городе принимают обе крайности. Важно лишь, чтобы их духи присоединились к предкам и чтобы живая семья их не забыла. Потомки хоронят умерших согласно ранее выраженным пожеланиям по погребальным обрядам, и вместе с соседями празднуют новый радостный переход от жизни к смерти.
Сиджанское общество не разделяет профессии по полам: в глазах мертвых все равны. Любой может выбрать наиболее подходящее себе занятие. Однако, имея дело с культурами, у которых есть стойкие гендерные роли, сиджанцы обеспечивают учтивые переговоры, направляя опытного мортиция должного пола. Эта вежливость относится не столько к живым, сколько к мертвым. Если усопшие желают, чтобы их похороны организовывали и проводили только мужчины или только женщины – почему Церемониалы должны идти против их желаний?
Для сиджанцев совершенно приемлемо иметь любовников любого пола, пока брак не нарушается и предки семьи не возражают. Как и в большинстве случаев с обычаями общества, мертвые становятся последними судьями.
Мортиции в Сиджане договариваются о контракте либо через Церемониал (тогда Ордену отходит процент от платы) или напрямую с клиентами. Последнее доступно лишь мастерам или отчаявшимся; мастера достаточно знамениты, чтобы клиенты искали именно их услуг, а отчаявшиеся принимают любую работу, пусть она и будет опасна или безрассудна. Церемониалы стараются обеспечить всех членов своих контор приличной работой, а в Сиджане уж точно хватает клиентов, чтобы все три Церемониала были всегда заняты. Однако неумехи или лентяи получают лишь такой объем работы, чтобы могли едва-едва платить за дом и еду.
Нужды обычных живых сиджанцев обеспечивают продавцы книг, портные, кузнецы, хозяева гостиниц, бакалейщики и прочие другие представители ремесел, полезных живым. Церемониалы финансируют некоторые такие профессии (например, мортиции часто нанимают родственников для создания благовоний, пошива саванов и так далее), а другие управляются лишь частным образом. Торговля ведется медленно, но регулярно. Сиджанский мясник, пекарь или изготовитель свечей не разбогатеет, но и не разорится. Сиджанские продавцы тихи и вежливы, и редко торгуются. Чужестранцев, открывающих лавки в Сиджане, местные принимают с разумной учтивостью.
Доки Сиджана – самая явно занятая часть города, сами по себе район (и сиджанцы часто не считают его настоящей частью города). Черные галеры-катафалки швартуются и отходят, унося мортициев и привозя клиентов. Однако другие суда превосходят их по численности десятикратно. Сиджан находится у слияния Серебряной Реки с реками Алчности и Слез, занимая прекрасную позицию для торговли, и он безопасен. Гильдия – крупнейший торговый союз из тех, кто пользуется Сиджаном как торговым узлом. Большинство моряков и торговцев не выходят за пределы складов и гостиниц доков; однако похоронное влияние города достигает и гавани. По сравнению с большинством портов таверны в сиджанских доках очень тихи.
Почти все в Сиджане умеют читать и начитанны, а также сведущи в некоем искусстве или ремесле. Конечно, культура города сосредотачивается на очень особой области: смерти и похоронах во всех возможных обличиях. Даже детские считалочки звучат наподобие «Раз-и-пепел, два-и-камень, тройка-серебро, кость-четверка, гроб-пятерка, сталь шестая, седьмой тайна, я о ней молчу…»
Сиджанцам нравятся юмор, романтика, эпические драмы, истории о героизме и все те же виды искусства, которым радуются люди по всему виру. Просто они смотрят на искусство, ремесло и культуру через призму работы со смертью. Юмор у них мрачный. Романы длятся после смерти. Истории о героях говорят о подчинении воле рока и верности в Нижнем Мире. Повести о битвах и войнах кончаются точными описаниями похорон погибших. Более того, хотя сиджанцы и ценят техническое мастерство людей из иных культур, они обычно держат свои особые вкусы при себе или делят их с такими же энтузиастами. Менестрелей или певцов, чей репертуар включает что-то не из Города Гробниц обычно можно найти в тавернах для гостей. Приезжающие сюда сановники обычно привозят с собой свиту для развлечения, в качестве противоядия от атмосферы города.
Сиджанцы считают кулинарию изящным искусством. Высочайшая ее форма предполагает должное использование специй, которые по вкусу отличаются от легкой окраски очень слабого вкусового фона до сложного, раздирающих горло вкусов в таких комбинациях, которые сами по себе почти способны поднять мертвеца. Из уважения к языкам гостей яства для них обычно готовятся «приглушенно» и им недостает истинной мощи сиджанских специй. Подружившийся с местными понимает, что его истинно оценили в тот день, когда ему приходится за один обед выпить несколько кружек молока или съесть несколько горстей хлеба.
Несмотря на то, что мортиции приносят клятвы уважать желания мертвых, святость роли проводников в посмертие и необходимость продуманного поведения, небольшое число мортициев злоупотребляет своим положением и иногда – клиентами. Само собой, чаще всего это случается с телами бедняков или тех, у кого нет защиты в виде семьи или друзей, способных протестовать против такого. Однако даже богатые и влиятельные люди не защищены от достаточно безумного мортиция. Ордену редко требуется карать за такие преступления – призраки Сиджана вершат правосудие сами. Крики негодяев, нарушивших права мертвых, месяцами или даже годами эхом отдаются в пещерах под городом.
В Сиджане также иногда грабят могилы. Сиджанцы на это взирают с таким же отвращением и ужасом, как другие народы – на массовое убийство, насилие с педерастией или осквернение храмов. Никакой обычный сиджанец не смирится с ограблением могил, не примет взяток, чтобы закрыть на это глаза и уж точно не примет участия. Сиджанцы и Черная Стража в особенности веками разбирались с этим особым преступлением. Они знают, как соблазнительны некоторые их древние мавзолеи, так что тактично, но пристально наблюдают за чужаками, особенно за теми, кто слоняется без дела или ведет себя подозрительно. За ограбление могил смертный приговор выносится автоматически, и Черная Стража приводит его в исполнение на месте. Оскорбленные призраки могут помочь в исполнении приговора. Для сиджанцев оправдать ограбление могил невозможно, и понадобится истинно легендарное красноречие, чтобы их переубедить.
И гости, и местные иногда совершают мелкие кражи, ограбления и даже убийства. Сиджанцы считают, что преступления против живых достойны сожаления, но не сравнятся с преступлениями против мертвых. Местные стражники расследуют преступления; младший Говорящий с Мертвыми ищет свидетелей среди призраков, которые могли присутствовать; затем суд старейшин – по одному из каждого Церемониала – выносит приговор. За преступления карают платой жертвам или служением городу. Если преступник умирает до истечения срока службы, то его призрак сковывают для продолжения работы до конца срока.
Сиджан обращается с богами с беспристрастным уважением. В конце концов, многие похоронные молитвы требуют, чтобы тот или иной бог принял и защитил души усопших. Только полный глупец станет отрицать реальность богов или их почитаемое место в Творении.
Это не значит, что сиджанцы практикуют активное поклонение. В кварталах гостей и общественных местах есть немало анонимных, легко переоснащаемых храмов, где кто угодно может отправить быструю мольбу конкретным божествам или богам в целом. В погребах и на складах Сиджана хранятся ритуальные принадлежности тысяч богов, которые могут потребоваться мортициям для конкретных похорон. Однако из города в Ю-Шань поднимается лишь жалкий ручеек Эссенции, если сравнивать с рекой богатых Эссенцией молитв, направленных к предкам и иным призракам. Сиджанцы отдают богам должное, но почитают лишь мертвых.
Время от времени гости-священники стараются пропагандировать поклонение конкретным богам. Сиджанцы никогда не бывают невежливы (исключая случаи с жестокими и кровавыми ритуалами) и позволяют священнику при желании использовать свободные комнаты под храм. Они просто не пожелают прийти на службу или вознести молитвы. После десятилетней жизни в Сиджане, в постоянной похоронной атмосфере, не преуспев ни в чем и не встречая ничего кроме холодной вежливости, большинство миссионеров решают, что они лучше будут поощрять веру где-нибудь в другом месте. Где угодно.
У Сиджана нет настоящей армии, потому что она ему и не нужна. Ордену Мортициев безразличны ссоры живых – они в лучшем случае похоронят мертвых после битвы. У города есть некоторое число стражников, которые подавляют беспорядки, следят за законом и не дают глупым или отчаянным бандитам пытаться ограбить город. Хотя возмездие мертвых за такой поступок столь же верно, как и смена времен года, Сиджан существует, чтобы защищать мертвых и заботиться о них, а не полагаться на их защиту.
Большинство стражников Сиджана – смертные. Они носят темные укрепленные кожаные куртки, посохи и мечи. В страже также служит немалое число не-мертвых – призраков, умеющих вселяться в трупы. Самые знаменитые из них – Черная Стража, немиссары в сверхтяжелых черных доспехах с огромными мечами из темной стали. Члены Черной Стражи – часто призраки, пострадавшие от грабителей могил и теперь они с радостью молчаливо бродят по городу, разыскивая таких грабителей. Есть даже слухи, что часть из них изначально была рабами Лордов Смерти, но бежала и нашла убежище в Сиджане. Призраки также служат страже шпионами и разведчиками, осматривая область и направляя немиссаров к источникам проблем.
Сиджан нейтрален и всегда таким был. Хотя город принадлежит к Конфедерации Рек, у него нет обязательств взаимной защиты. Он работает с мертвыми и обслуживает мертвых. И все.
Поэтому у Сиджана в целом хорошие политические отношения с большей частью Земель Стервятников; видным исключением служат Великие Развилки. Их боги и, вслед за ними, сам город, презирают Сиджан. Хотя боги и не активно враждебны ему, корабли Сиджана не приветствуются на причалах Великих Развилок, и граждане города не ищут похорон в Сиджане – во всяком случае, не публично. Сиджан просто игнорирует Великие Развилки когда возможно и при необходимости вежливо общается (скажем, на собраниях Совета Конфедерации). Среди своих многие сиджанцы холодно скорбят о глупости тех, кто дарует преданность и Эссенцию богам, а не предкам.
Царство считает Сиджан еретическим, но безвредным. Сиджан считает Царство безопасно далеким.
Как уже упоминалось, Сиджан ведет дела с Лордами Смерти. Однако многие в городе видят в недалеком будущем потенциальный конфликт – не только с Зимней Маской, но и с другими Лордами, которые могут захотеть принудить Сиджан к союзу. Сиджан равно защищен и уязвим так, как ни одно другое государство Земель Стервятников. Живой город полагается на своих обитателей в Нижнем Мире, которые направляют и хранят город. За высокими и мощными стенами города в Нижнем Мире обитает множество могучих призраков. Однако, если Сиджан Нижнего Мира будет завоеван, то живой город не сможет выстоять против могучего врага.
Сиджан желает остаться нейтральным, но мортиции знают, что такое положение может долго не продлиться. Некоторые в Сиджане говорят, что городу лучше сдаться Лордам Смерти, чтобы продолжать исполнять обязательства пред мертвыми. Другие возражают, что никакой слуга Лордов не сможет свободно заботиться о мертвых должным образом. Споры проходят за закрытыми дверями и сами мертвые испуганы.
Город Сиджан – тихое место. Никакие праздники не нарушают молчания, помимо тех, что устраиваются в честь мертвых. Вокруг города на многие мили в каждом направлении расстилаются Равнины Мертвых, заполненные гробницами и мавзолеями. Цвета самого города – черный, серый и белый, он застыл во времени, заморожен смертью и неизменен. Изящные башни поднимаются над приземистыми гробницами и широкими пустыми дорогами, а таверны и пиршественные залы для живых находятся глубоко под городам. Жизнь пульсирует в туннелях под Сиджаном, но смерть идет по его улицам и занимается своими ежедневными делами.
История Сиджана
Сиджан столь древен, что никто не знает, когда его впервые построили. Некоторые лорды-стервятники и изучавшие историю Первой Эпохи говорят, что он стоял еще до правления соларов. Когда погибли первые из них – Сиджан обеспечил их похороны. Другие ученые это отрицают, и предполагают, что жители города поощряют миф о «вечном Сиджане», дабы придать городу таинственности. Однако некоторые ветхие гробницы за пределами города могут быть старше Первой Эпохи; там есть столь древние мавзолеи, что даже архивы мортициев не сохранили записи об их возрасте или о том, кто в них похоронен.
Сиджан избежал большей части войн, веками бушевавших по Речной Провинции. Похоронный город постоянно и подчеркнуто оставался нейтральным, предлагая свои услуги всем, кто мог их оплатить и не помогая никому. Чужая армия оккупировала Сиджан лишь раз – в 75 ООЦ, когда Имперские Легионы разместили здесь коготь солдат. Орден Мортициев удовлетворил «просьбу» Царства, согласившись принять гарнизон, пока тот не будет вмешиваться в ежедневные дела города. Гарнизон пропал в 77 ООЦ. Никто толком не знает, что может случиться, если Сиджан довести до гнева и военных действий, и никто особенно не жаждет узнать.
Сиджан быстро присоединился к новой Конфедерации Рек и без возражений формализовал торговлю и социальные связи с другими странами. Однако, в отличие от большинства городов-государств Конфедерации, Сиджан отказывается от военной части союза. Орден Мортициев нанимает несколько чешуй Седьмого Легиона, дабы патрулировать границы города и отгонять бандитов, но это частный контракт. Даже если в Земли Стервятников вновь вторгнутся, Сиджан определенно намеревается остаться нейтральным. Орден Мортициев не волнуют ссоры живых, и кто обезумеет настолько, чтобы вторгнуться в Город Мертвых?
Хотя Сиджан не сыграл никакой роли в недавних событиях вокруг падения Шипов (исключая похороны тех, кого вверили их заботе), прибытие Зимней Маски и рост его тенеземли привели к некоторым нежеланным сравнениям. Люди смотрят на Лорда Смерти и его не-мертвых солдат, потом на Сиджан и гробницы с призраками и задаются вопросом – нет ли связи между ними? Растет подозрение в том, что Сиджан мог дать Лорду Смерти сведения, что помогли во вторжении, или что он пополнял армию восставших трупов, пришедших по приказу Зимней Маски. Но это клевета. Сиджан существует, дабы заботиться о мертвых, а не использовать их. Однако слухи и подозрения никогда не зависели от правды.
Придерживаясь строгого нейтралитета, Орден Мортициев остается вежлив с Зимней Маской и другими Лордами Смерти, и заходит далеко – например, готовит и бальзамирует наложниц и другие особые трупы, посылаемые им. Они также в хороших отношениях с остальной частью Конфедерации и даже ведут дела с Царством. Однако в Царстве лишь еретикам требуются услуги Сиджана. Безупречная вера предписывает куда более простые похороны, без мавзолеев, смертных даров, смертных денег и жертв верных слуг. Ходят слухи, что некоторые высокопоставленные династы тайно поручили Ордену Мортициев разработать похороны, достойные Алой Императрицы, но это лишь слухи… по крайней мере, пока.
Смерть на Востоке
На Востоке есть сотни племен и стран, а в них – минимум тысяча разных способов празднования, почитания или оплакивания ухода любимых, и почти столько же – для смерти врагов. Профессиональные могильщики Сиджана знают их все. Угольно-черные похоронные галеры скользят по рекам Земель Стервятников, и ни какой бандит, пират или барон грабителей не трогает их. Серебряные наручи Ордена Мортициев нередко мелькают в большинстве городов.
Люди Земель Стервятников верят, что эта степень влияния полностью верна. Смерть – не абстрактная концепция, призраки – не миф. Это могучая и часто опасная реальность. Только правильное следование ритуалам смерти может успокоить их и умиротворить. Опытный воин захочет оставить тело личного врага без должного погребения не более, чем оставить живого противника, подставив ему спину.
География
Сиджан расположен между Рекой Слез на западе и Рекой Алчности на юге, а также покрытым тенью лесом – Черной Чащей – на севере. Через Алчность на Равнины Мертвых, как называют огромные кладбища, ведут два моста. Только живым разрешено проходить по Восходящему Мосту на востоке, который также называют Мостом Смертных. Лишь мертвые переходят Заходящий Мост на западе, и его называют Мостом Павших. Бесчисленные катафалки переходят Мост Смертных, как и группы молодых мортициев, которых посылают подрезать травы и кусты на Равнинах Мертвых. На Мосте Павших тоже большое движение, хотя по большей части и ночью.
Равнины Мертвых
За Алчностью на многие мили, почти до горизонта, тянутся Равнины Мертвых. Исполинские гробницы, некоторые из которых равны по размеру маленьким городам, возвышаются над землей. Некоторые из этих огромных зданий построены для одного героя или правителя, дабы почтить его… или умилостивить. Другие вмещают население городков или целых городов, или всех воинов, погибших в великих битвах. Помимо таких громадных строений есть и склепы размером с виллу для благородных домов и малые участки для скромных семей. Сиджан предлагает похороны для любого достатка.
Природа неизменно отвоевывает у Сиджана мавзолеи, гробницы и места для похорон – особенно близ рек, где мягкая земля и буйная поросль быстро поглощают монументы, за которыми не ухаживают с должной тщательностью. Долина Сиджана ранее была куда глубже и круче, но тысячелетия постройки и роста громоздили гробницы, крипты и кости друг на друга с таким изобилием, что дно долины поднялось более чем на сотню футов. Опытные мортиции периодически спускаются в лабиринты под криптами, дабы позаботиться о подземных могилах и умилостивить похороненных призраков.
Черная Чаща
Черная Чаща – тенеземля, странный и молчаливый лес темных сосен и черного ясеня, начинающийся примерно в миле к северу от Сиджана. Звуки там странно приглушены, и тут просто сбиться с пути или заблудиться. Тропы меняются и редко дважды проходят по одному месте. Любая попытка создать новый путь – неудачна, так как помеченные деревья перемещаются на новые места. Сквозь Черную Чащу проходят две дороги. Одна идет по восточному берегу Реки Слез, и она относительно безопасна, по крайней мере днем. Другая, по которой по своей воле пройдут немногие смертные, ведет глубоко в сердце леса. Если кто-то живой и знает, что находится в конце второй дороги – то не говорит об этом. Легенды повествуют о тех, кто сбился с речного пути и зашел в Черную Чащу так глубоко, что потерял из виду Сиджан или Реку Слез. Детали меняются с каждым рассказом, но все такие истории говорят, что вошедшие в лес редко возвращаются.
У призраков иногда получается проделать путь из Нижнего Мира через тенеземлю, дабы достичь земель живых. Некоторые немедленно отправляются в Сиджан, а у других могут найтись иные дела. Также в этом лесу добывают черный ясень. Сиджанцы часто отделывают им стенные панели и мебель; это дерево сопротивляется гниению и сырости. На границах леса живут определенные лесорубы; у них есть семейная традиция сбора бурелома и иногда – рубки живых деревьев, хотя они никогда не заходят глубоко в Чащу. Дровосеки знают, что им там не рады, и что даже добыча дерева на опушках рискованна.
Большинство людей считает черный ясень несчастливым, и его рынок не особенно широк. Рыцари смерти ценят дерево, поскольку оно сопротивляется случайным выплескам некротической Эссенции, и это лишь укрепляет зловещую репутацию. И все же некоторые коллекционеры становятся одержимы черным ясенем и платят высокую цену за малые количества, попадающие на рынок (из Черной Чащи или других Восточных тенеземель). Иногда они платят не только деньгами. Сейчас ходит мрачный рассказ о факторе Гильдии, который желал отделать черным ясенем весь свой особняк, и в итоге, чтобы завершить дело, пожертвовал Йози пять своих дочерей.
Зверь Чащи
В глубине Черной Чащи обитает древнее чудовище, ужасный гекатонхейр. Это создание большую часть времени проводит в дреме, пробуждаясь лишь когда на его территорию заходят нарушители границ. Тогда дыхание гекатонхейра волнует спокойные ветви черного леса, а хруст его костей отзывается звуком ломающихся на ветру веток. Призраки, рискующие путешествием через чащу, часто попадаются – их души хватают и пожирают раньше, чем они вообще увидят чудовище. Выжившие не могут его описать – они видели только исполинские конечности, поднимающиеся выше древних деревьев леса, в котором обитает Зверь.
Город
Сам город Сиджан разделен на две части: для мертвых, что над землей, и для живых, что под землей. Хотя живые мортиции и посетители могут ходить по улицам Сиджана, здания над землей – только гробницы и мавзолеи. Мастерские, гостиницы, таверны, залы совещаний и другие учреждения для живых остаются под землей, вне поля зрения.
Верхний Сиджан, как часто называют его люди, с трудом можно назвать пустым. Даже хотя живые тут не обитают, днем и ночью здесь всегда ходят люди. Мортиции должны выходить и заботиться о могилах, устраивать похороны и проводить различные иные обряды. Гости свободно ходят по улицам, дивясь чудесам архитектуры или разыскивая важные для них гробницы. Город так же занят ночью, если не более – качающиеся фонари мортициев движутся по темным улицам и среди башен и могил, бросая на них отблески света. Сами улицы переплетены и запутанны, а в размещении памятников и гробниц нет ясного порядка. Хотя большинство улиц достаточно широки, чтобы прошел погребальный кортеж, узкие аллеи вьются между высокими зданиями или вклиниваются в малые рощи ив и елей. Довольно легко ориентироваться на высокие башни в центре города или направиться вовне, к Черной Чаще или рекам, но чужестранцам трудно найти точное место среди зданий.
По всему городу винтовые лестницы ведут с поверхности к подземным уровням. Наверху не видно стражей, но обычно по крайней мере один часовой сидит у ворот внизу, напевая литургии, дабы умилостивить бродячих духов, которые могут зайти. Некоторые лестницы широки и крупны, позволяя легко пройти погребальным процессиям. Другие узки и малы, и едва пропускают одного человека в полном доспехе. В большинстве случаев пройти может любой, кто захочет. Сиджан приветствует всех, кому нужны его услуги… или однажды понадобятся. Если страж видит, что приближается очевидно опасная и беспокойная личность, то он звонит в висящий рядом хрустальный колокол, отступает за железные врата и запирает их.
Музеи мертвых
Библиотеки Сиджана знамениты, но получить к ним доступ трудно и дорого. Музеи города менее известны, но их посетить значительно проще. Веками благодарные клиенты и семьи жертвовали незаменимые произведения искусства и исторические реликвии Ордену Мортициев, или платили ими за изысканные похоронные церемонии. Мортициям такие вещи мало нужны, и они создали музеи, выставляя их на публику – как мертвую, так и живую. Хотя многие призраки ревниво хранят сокровища в своих гробницах, другие с гордостью выставляют свое имущество и наслаждаются восхищением тех, кто видит их могильные дары. (Когда призраки жертвуют свои могильные дары таким образом, объявления просят зрителей отвечать короткой молитвой в уплату за щедрость призрака). Некоторые музеи охватывают историю в общем, а другие сосредотачиваются на конкретном периоде, или на культурах, ныне пропавших из Творения. Таким образом Сиджан помнит не только умерших людей, но и ушедшие страны и общества. Некоторые члены Ордена Мортициев даже ищут сокровища или осколки истории, чтобы поместить их в музеи. Некоторые Говорящие с Мертвыми просят призрачных клиентов воссоздать давно потерянные произведения искусства, чтобы живые могли видеть по крайней мере некоторые следы забытой истории. Орден Мортициев обычно размещает музеи в изысканных гробницах на поверхности Сиджана (которые были оплачены, но не использованы, или же которые были заказаны, но не оплачены полностью). В музеи можно войти за малую плату, хотя они серьезно охраняются (обычно Черной Стражей). Мортиции часто рекомендуют их для развлечения семьям и свитам клиентов, которым до погребения надо пройти долгие процедуры.
Под поверхностью
Нижний Сиджан еще древнее Верхнего. Хотя некоторые приезжие ученые и знатоки заявляют, что темные каменные проходы и черные комнаты с ясеневыми панелями (где живут живые) несут на себе явные знаки Первой Эпохи, но другие утверждают, что это место куда старше. Воздух здесь свеж, но холоден как камень. Стены гладки и полированы, созданы из мрамора, оникса или обсидиана, и бесчисленное шарканье мягких туфель по полу сохраняет их полировку. Светящиеся кристаллы освещают те коридоры и комнаты, которые посещают часто, а факелы или лампы работают всюду. Жилые кварталы и общие области города гудят повседневным городским шумом, вроде торговых бесед или наставлений учителей ученикам. Однако за этим обыденным шумом звучат песнопения и похоронные гимны, отдающиеся в пространстве под Сиджаном. Эти обычные бормотание и шепот на фоне всех прочих звуков не проникает разве что в самые глубокие или далекие катакомбы.
Город живых образует грубый набор концентрических колец. Во внутреннем находятся помещения для приезжих (живых и мертвых) и тех, кто организует дела города. Здесь расположены знаменитые библиотеки Сиджана, великие залы церемоний, требующих сотни мортициев, мастерские бальзамировщиков и некрохирургов. Здесь также есть некоторые таверны, бордели и другие удобства для живых гостей. Хотя потребность в них среди сиджанцев низка, но она есть.
Следующее кольцо тянется примерно на милю в каждом направлении, и здесь живут коренные сиджанцы. У каждой семьи есть храм предков – также как и гробницы на поверхности города, конечно. Здесь также находятся лекционные залы, храмы и классы, где юные мортиции изучают свое ремесло; здесь же – хранилища специй, химикатов, масок, мантий, хирургического оснащения и другого, что требуется для ритуалов смерти.
Еще дальше находятся куда более странные комнаты и сокрытые тайны. Некоторые из них спускаются от поверхности, уходя от закрытых гробниц длинными проходами и лестницами к комнатам глубоко внизу. Другие вьются спиралью за пределы города, в длящихся мили лабиринтах. Здесь есть двери, запечатанные магическими материалами и закрытые древними проклятиями. Некоторые храмы открываются лишь раз в столетие, когда на пол льют кровь и вино, дабы умилостивить богов и духов, способных сотрясти землю, если проснутся полностью. Есть и старые проходы, куда опасаются заходить даже самые опытные и знающие мортиции, и они будут хранить свои тайны, пока Совет Соларов не восстанет снова. Хотя патрули стражи отгоняют бродячих гостей от входов в эти места, здесь редко бывает постоянный караул. Такие места в нем не нуждаются. Их обитатели заботятся о себе сами, и любой глупец, что войдет к ним, не вернется с жалобой.
Спящие Сиджана
Некоторые приношения и ритуалы похорон помогают мертвым сопротивляться забытью и укрепить связь с живыми. Другие поощряют призрака уйти и принять Лету, точно осознавая, что их жизнь и смерть не были напрасной. Сиджан проводит оба вида церемоний – что пожелает клиент.
Могучие призраки могут проявить нечестивый гнев, если не получат желанного почитания. Орден Мортициев разбирается с таким вымогательством. Однако лишь несколько призраков столь ужасны, что они должны пребывать не только в довольстве, но и во сне. Что это за ужасы Нижнего Мира, чья воля слишком сильна, чтобы принять Лету, и слишком злобна, чтобы остаться на свободе? Некоторые могут быть призраками давно покойных Небесных Возвышенных, умерших в полном безумии. Некоторые – нефреками, получившими кошмарную силу за тысячелетия служения убитым Предтечам. Однако самая пугающая возможность – что это могут быть составляющие души самих Нерожденных: гекатонхейры, загнанные в дрему в Первую Эпоху, и сохраняемые мортициями в таком состоянии. Воистину, правдоподобна версия о том, что Сиджан и Орден существуют именно в качестве тюрьмы для богов-призраков, и все похоронное дело выросло из этой необходимости (пусть и нет никаких подтверждений тому). Как и всегда, Рассказчики могут решить истину для себя.
Чужаки в Сиджане
Учитывая, сколько через Сиджан проходит гостей, клиентов и трупов, город обязан предоставить множество должных удобств для гостей, живых и мертвых. Все эти комнаты и комплексы (иногда поднимающиеся к самой поверхности) находятся в центре Сиджана, близ основных зданий города. Эта область – пожалуй, самая живая часть Сиджана, здесь множество посетителей, что говорят немного громче обычного и исполнены немного очевидного энтузиазма, стараясь отогнать холод смерти и мрачные тени призраков.
Клиенты города, пришедшие договориться о контрактах или приводящие мертвых для похорон или ритуалов, получают жилье и пищу бесплатно. Точный уровень удобств от них зависит от общественного положения и титула. Эмиссары королей, слуги Лордов Смерти, послы городов-государств и подобные им получают изысканные апартаменты, а менее важные или богатые обретают чистые, но простые комнаты, обставленные со вкусом. Конечно, они могут снять комнаты лучшего качества, если пожелают, и заплатить за это. Однако такое гостеприимство не тянется на годы. Сиджан ожидает, что клиенты покинут город по окончании похорон или заключения договоров и вежливо рекомендует это сделать. Пришедшие по иным причинам, или просто из любопытства, должны оплачивать еду и проживание. Цены схожи с другими в Творении, и в городе обычно есть свободные комнаты. Если бы все места для гостей были заняты – то положение было бы истинно тяжелым, это случалось лишь в годы чумы или обширных войн, охватывающих немалую часть Творения.
Сиджанцы обращаются вежливо со всеми гостями, однако уровень истинной дружелюбности зависит от причин приезда. Клиенты получают все почести, как и те, кто прибыл почтить предков или некую уважаемую фигуру прошлого. Например, генералы и будущие воины-короли приезжают в Сиджан, чтобы помолиться у гробниц знаменитых героев и завоевателей, а также принести подношения, надеясь, что эти великие командующие могут помочь им на их войнах. Ученые или иные люди с веской причиной посетить Сиджан направляются в должные библиотеки или к знающим людям, а затем оставляются, дабы они занимались своим делом. Просто туристы получают более прохладный прием; местные знатоки указывают им на великие музеи Сиджана, дабы они заняли себя.
Просьбы «показать скелеты» или еще что-то такое же глупое и неуважительное по отношению к почтенным мертвым заставит местных хранить вежливое гробовое молчание и при необходимости позвать Черную Стражу. Любой, кто достаточно глуп, чтобы предположить, что он – грабитель могил, или что сотрудничает с людьми, злонамеренно тревожащими покой мертвых в любой стране, обнаружит, что сиджанцы захлопывают двери у него перед носом и сразу же вызывают Стражу. Лорды-стервятники, посещающие Сиджан, должны тактично выбирать себе описание. «Ученый» или «историк-исследователь» обычно допустимо. Таверны, бордели и похожие заведения больше зависят в своем деле от гостей, чем от коренных сиджанцев. Они маневрируют между высочайшими ценами (поскольку только они дают развлечения) и уменьшением их до предела (чтобы подорвать дело конкурента). Дружелюбные местные жители могут направить гостей в заведения, которые ныне установили разумные цены, или даже предложить оплатить им ночь самим. Местная традиция гласит, что знакомить чужестранцев с сиджанской культурой – благое дело, мягко напоминающее им о том, что смерть есть неотъемлемая часть жизни. Среди работающих с чужаками сиджанцев известны Розовая Весна, женщина средних лет, управляющая самой дорогой гостиницей города, и Странствующая Цапля, что руководит лучшей гостиницей. Весна куда более вежлива и услужлива по отношению к чужакам, чем Цапля. И потому она получает больше платы от Церемониалов, направляющих ей клиентов, но у Странствующей Цапли лучшая кухня и значительно лучше винные погреба.
Орден Мортициев
Похоронный Орден Праведных Мортициев и Бальзамировщиков, если именовать его полностью – ближайшее, что в Сиджане есть к правительству. Сиджан нуждается в управлении меньше других городов, но больше других нуждается в распорядке. Весь город осознает необходимость умилостивлять уже похороненных мертвецов, организовывать похороны тех, кто недавно прибыл и готовиться к будущим гостям. Сиджанец – это не только национальность, это и призвание.
Орден Мортициев состоит из трех подразделений, именуемых Церемониалами. У каждого Церемониала – свой набор обязанностей, и некоторые из них накладываются друг на друга. Лидеры Церемониалов ежемесячно совещаются по поводу курса правительства Сиджана и консультируются с мертвыми лидерами, предшествовавшими им. Однако это больше церемониальная работа, по сравнению с их обязанностями главных администраторов соответствующих отделов.
Все члены Ордена Мортициев носят тяжелые серые одеяния и толстые накидки, защищающие от всепроникающего сиджанского холода. Тяжелые серебряные наручи указывают на ранг и Церемониал мортиция. Опытный и сведущий чужестранец может научиться определять ветвь и ранг мортиция по орнаменту и устройству наручей, хотя немногие гости встречаются с Орденом так часто и близко, чтобы изучить узоры.
Похоронщики
Члены Церемониала Похоронщиков – сиджанские мастера церемоний обрядов и ритуалов, надсмотрщики за многими похоронными службами города, а в некоторых случаях – и их создатели. Похоронщикам ведомы погребальные обряды десятков культур, ритуалы для умилостивления мертвых и то, что следует соблюдать в зависимости от положения клиента при жизни. В некоторых случаях новые города Земель Стервятников запрашивают мастера из этого Церемониала, чтобы он создал погребальные ритуалы для их народа. Похоронщики – сведущие ученые и умелые запоминатели, а также опытные ораторы и мастера представлений. В Сиджане (да и везде, пусть и не пред династами) говорят, что Алая Императрица несколько веков назад, прежде чем влияние Безупречного Ордена стало столь всепроникающим, заказала собственные похороны, на случай если ее безвременная кончина все же случится. В эти дни ходит и другой слух – что определенные высокопоставленные члены Церемониала Похоронщиков готовятся к путешествию в Царство, дабы исполнить этот обряд.
Нынешний лидер Похоронщиков – Светлый Лунносвет, пожилой библиотекарь с вежливыми манерами; на кончике носа у него большие хрустальные линзы, а на руках – обрезанные перчатки. Он – ученый высочайшего уровня, способный вспомнить похоронные обычаи сотен различных земель и городов за считанные мгновения. Светлый Лунносвет уделяет такое же внимание организации и расписанию собственного Церемониала. Он мыслит не особенно творчески, но знает, к кому из своих помощников направить посетителей, которым требуются новосозданные обряды.
Лучшее личное развлечение Светлого Лунносвета, на которое у него редко хватает времени – изучение таинственных и забытых похоронных обрядов. Он женат, у него есть дети и внуки, последовавшие за ним в ряды Похоронщиков. Среди его помощников – Ясный Запрет, артистичная женщина со множеством друзей среди Похоронщиков и Мастеров Смерти, и Ивовый Лист, стареющий человек, вспыльчивый по характеру и с резкими манерами, но очень добрый к ушедшим душам.
Мастера Смерти
Мортиции Церемониала Мастеров Смерти готовят тела к последнему упокоению. Этот Церемониал может похвастаться лучшими бальзамировщиками, некрохирургами, гробовщиками и скульпторами плоти. Их услуги пользуются большой популярностью среди Лордов Смерти, посылающих в Сиджан своих фавориток, дабы их там приукрасили, и отправляющих на учебу специалистов-некромантов. Хотя собственные слуги Лордов значительно превосходят Мастеров Смерти в военной некрохирургии, но сиджанцы непревзойденны в тонкой починке и изменениях мертвой ткани. Этот Церемониал полон художников-практиков, привыкших работать с сырьем в виде скелетов, трупов и изломанных тел, и способны представить и создать идеальное тело и лицо, которым должен обладать труп. Мастера Смерти больше всего общаются со слугами Лордов; большинство Мастеров относится к ним строго профессионально. Как бы ни восхищали технические навыки некрохирургов Лордов Смерти, сиджанцы считают, что применимая область их работы… их не касается, и положение стоит сохранять таким же.
Нынешний лидер Мастеров Смерти – Лорскиос Еловая Ветвь, огромный мускулистый человек, способный пальцами сломать фемура или раздавить череп одной рукой, хотя в работе он – воплощение заботы и точности. Он знал, что Мастера Смерти примут его с самых ранних дней, когда подметал ногти и срезанные волосы. Еловая Ветвь ставит профессионализм в работе с трупами превыше всего другого, что вызывает беспокойство в иных Церемониалах. В конце концов, без должного уважения к духу, как и к телу возникает риск попасть под влияние ереси Лордов Смерти. Однако Еловая Ветвь – верный слуга Сиджана. У него нет ни супруги, ни детей, но несколько юных племянников и племянниц часто приходят к нему, дабы учиться работе. Среди его помощников – Элегантный Нож, некрохирург с ранней сединой и странным чувством юмора и Сладкая Слива, талантливая молодая женщина; ей требуется больше опыта, но она, вероятно, в будущем станет одним из лучших бальзамировщиков города.
Говорящие с Мертвыми
Самый маленький из Церемониалов осуществляет контакт между живыми и мертвыми. Его медиумы могут выяснить желания тех, кто не оставил завещания или чьи семьи не могут или не хотят прийти к согласию о похоронах. Этот Церемониал также хранит методы того, как поднимать призраков, возвращать мертвых к не-жизни, и ритуалы экзорцизма, отправляющие беспокойных мертвецов в Нижний Мир. Говорящие с Мертвыми не любят изгонять призраков, но договор между живыми и мертвыми работает в обе стороны. Живых надобно карать за осквернение мертвых, но и мертвецов иногда надо удерживать от неоправданных нападений на живых. Однако Говорящие считают экзорцизм последним средством, и пускают его в ход, если уговоры не работают. Говорящие – самый скрытный из Церемониалов. Мало кто из приезжающих в Сиджан видит его членов, если только они не пришли именно для встречи с конкретным призраком. Младшие члены Церемониала больше всего общаются с живыми и чаще всего занимаются созданием расписаний и ведением переговоров. Старшие слишком заняты общением с призраками.
Ныне Говорящих с Мертвыми возглавляет Шелковая Вуаль. Подобно всем членам Церемониала она больше общается с мертвыми, чем с живыми. С теми из своего окружения, кто случайно еще жив, она обращается с вежливой терпимостью. Шелковая Вуаль почти искалечена артритом, но отказывается притуплять боль лекарствами, дабы не затуманивать свое восприятие мертвых. Она была высока ростом, но возраст ее согнул; длинные волосы полностью побелели, а в движениях сквозит боль в суставах. Из всех сиджанцев она больше всего знает о нынешнем положении в Нижнем Мире и распоряжается этими знаниями на благо города. С другой стороны, именно Шелковая Вуаль наиболее склонна нанимать чужаков для совершения спорных действий на благо города же.
Среди ее помощников – Топазовый Уголь, тихий человек средних лет (желтые глаза выдают божественную кровь в семье, и он немало претерпел из-за предрассудков) и Горестная Тень, женщина, что кажется мрачной даже по сиджанским меркам и нервирует Говорящих ярой преданностью передаче посланий, требующих возмездия.
Умиротворение мертвых
Тщательно расписанные церемонии и ритуалы заполняют каждый день Сиджана. Всегда есть список похоронных обрядов на исполнение и старых призраков, которых должно умиротворить. За могилами нужно ухаживать, сорняки – срезать, плиты – чистить, благовония – сжигать; ученики и полноправные мортиции денно и нощно странствуют по Сиджану, сохраняя порядок в домах мертвецов.
В некоторых частях Сиджана, особенно на Равнинах Мертвых, встречаются погребенные, похоронные ритуалы и церемонии для которых забыты. Даже правящие в Нижнем Мире Цереомниалы могут не вспомнить всего, что нужно для умиротворения древних призраков. Эти места, ритуалы успокоения для которых никому не известны, часто становятся очень опасными для живых; немногие оставшиеся среди древних костей призраки спят беспокойно, если вообще спят. Они могут выместить раздражение тем, что их забыли на любом встретившемся им живом смертном.
К счастью, эти гневные призраки также жаждут некоего проявления уважения и почтения, даже если оно и не соответствует культуре. Жертва, принесенная любым способом, может достаточно умилостивить духа и побудить его объяснить, какие обряды ему нужны. После этого обещание обновить место погребения и совершить должные ритуалы обычно успокаивает духа. Однако если давший обещание человек забывает о нем или нарушает обещания – то гнев призрака будет так же велик, как и его возраст. В историях для сиджанских детей часто мелькает такой мотив: странник или молодой мортиций обещает восстановить гробницу, но забывает о работе или увиливает от нее. Во всех этих историях небрежного смертного при возвращении ждет страшная и позорная смерть от рук призраков.
К несчастью, сами мертвецы не всегда помнят детали похоронных обрядов – то ли потому, что с тех времен прошло слишком много времени, то ли потому, что сам призрак одряхлел умом или обезумел. Тем не менее, призраки редко терпимы к утверждениям, что ритуалы уже забыты живыми. Восстановить эти потерянные, но жизненно важные детали может быть исключительно сложно, особенно когда призраки принадлежат к обществу, что предшествовало нынешней Эпохе.
В Сиджане не все – мортиции, но у всех есть долг перед городом. Дети пропалывают сорняки и протирают могильные плиты – это часть их ежедневных обязанностей. Не входящие в Церемониалы мужчины и женщины помогают мортициям: торговцы доставляют из других городов пищу и предметы первой необходимости; алхимики готовят бальзамирующие составы для Мастеров Смерти; писцы и ученые собирают и каталогизируют материалы для Похоронщиков; целители и переговорщики обеспечивают поддержку Говорящим с Мертвыми. Хотя мортиции – безусловно самые уважаемые и ценимые жители Сиджана, в Городе Гробниц найдется дело всем.
Сиджан в Нижнем Мире
Нижнемирская версия Сиджана высится в ужасающей славе. В призрачном городе живые и мертвые смешиваются так же, как и в мире живых. По сути, главная разница между ними – в том, что нижнемирский Сиджан крупнее и величественнее, а его стены и башни вздымаются на большую высоту. Церемониалы правят нижнемирским Сиджаном так же, как и городом в Творении. По сути, живые члены Церемониалов служат мертвым старейшинам; истинная карьера в Церемониале начинается лишь после смерти. Посредством Говорящих с Мертвыми сиджанские призраки общаются с живыми знакомыми, передают послания, запрашивают приношения и участвуют в политике живых.
В нижнемирском Сиджане толпятся мертвецы: не только призраки похороненных здесь, но и приезжие из других частей Нижнего Мира. Они покупают и продают подношения и найденный нефрит; отчаявшиеся призраки из иных мест платят немало похоронного золота за передачу посланий в живые Церемониалы. Вдобавок, в Сиджане есть несколько тенеземель, полностью свободных от влияния Лордов Смерти. Самая крупная, конечно, – Черная Чаща; обладающие достаточными силой и мужеством призраки могут пройти в мир живых сквозь заколдованный лес.
В лабиринте катакомб и давно похороненных схронов, простирающемся под Сиджаном и уходящем за его пределы, тоже есть несколько крошечных тенеземель – комнат, где пересекаются миры живых и мертвых. Только старшие члены Ордена Мортициев (живые и мертвые) знают, где они находятся и как их открыть, но такие комнаты дают двойному Ордену еще одну возможность для ведения дел.
Семья и обычаи
Сиджанцы очень ценят свои семьи и родственников, как живых, так и покойных. Семья для них – цепь, тянущаяся сквозь столетия. Мертвецы хранят и направляют живых, а живые почитают и умиротворяют покойных. Браки заключаются навсегда, и от сиджанских детей ожидается, что они будут заботиться о постаревших родителях и дедушках с бабушками.
Сиджанцы считают брак строго гражданским контрактом, заключаемым перед алтарями предков обеих семей. Браки обычно заключаются по расчету: родители подбирают достойную пару для детей или по крайней мере дают им список подходящих супругов. Если молодые пары вырабатывают привязанность до заключения формального брака любого из участников – то общественно правильно будет дать семьям все уладить и действовать так, будто с самого начала так и запланировано. Если же два человека безнадежно влюблены, но семьи отказываются дать согласие на брак (возможно, из-за распрей между призраками предков), им остается лишь покинуть Сиджан. Смерть – не прибежище для романтиков; в конце концов, семьи ждут их с той стороны.
Дети в Сиджане растут в любви и заботе, но от них ожидается продолжение семейного дела, если, конечно, им не повезет вступить в Церемониал. Младшие мортиции учат детей читать и писать и наблюдают за теми, кто может потенциально войти в Орден. Похоронщики обращают внимание на память, ученость и поэтичность; Мастера Смерти – на точность, ловкость и артистизм; Говорящие с Мертвыми – на духовную одаренность и чувствительность к Нижнему Миру.
В возрасте двенадцати лет детей начинают учить определенному ремеслу. Некоторые отправляются в Церемониалы, а другие изучают ремесла, больше связанные с живыми. Хотя дети часто и продолжают дело родителей, они обучаются у других мастеров, способных более объективно оценить их успехи. В течение следующих трех лет ребенок может менять учителей и не быть опозоренным; сиджанцы соглашаются, что на проявление талантов и склонностей может уйти время. Но к пятнадцати годам ожидается, что дети твердо изберут дело, которым будут заниматься всю жизнь.
В двадцать лет дети становятся взрослыми. Ученики Церемониалов приносят полные клятвы мортициев и надевают серебряные наручи, украшенные лишь знаком Церемониала и лишенные признаков ранга. Другие сиджанцы получают собственные знаки взрослой жизни. Это самый ранний возраст для легального сиджанского брака, и часто возраст, в котором потомок начинает заниматься значительной частью семейного дела.
Некоторые сиджанцы, ощутив касание старости, предпочитают благородное самоубийство, другие же работают до самой смерти; в городе принимают обе крайности. Важно лишь, чтобы их духи присоединились к предкам и чтобы живая семья их не забыла. Потомки хоронят умерших согласно ранее выраженным пожеланиям по погребальным обрядам, и вместе с соседями празднуют новый радостный переход от жизни к смерти.
Пол в Сиджане
Сиджанское общество не разделяет профессии по полам: в глазах мертвых все равны. Любой может выбрать наиболее подходящее себе занятие. Однако, имея дело с культурами, у которых есть стойкие гендерные роли, сиджанцы обеспечивают учтивые переговоры, направляя опытного мортиция должного пола. Эта вежливость относится не столько к живым, сколько к мертвым. Если усопшие желают, чтобы их похороны организовывали и проводили только мужчины или только женщины – почему Церемониалы должны идти против их желаний?
Для сиджанцев совершенно приемлемо иметь любовников любого пола, пока брак не нарушается и предки семьи не возражают. Как и в большинстве случаев с обычаями общества, мертвые становятся последними судьями.
Работа и ремесла
Мортиции в Сиджане договариваются о контракте либо через Церемониал (тогда Ордену отходит процент от платы) или напрямую с клиентами. Последнее доступно лишь мастерам или отчаявшимся; мастера достаточно знамениты, чтобы клиенты искали именно их услуг, а отчаявшиеся принимают любую работу, пусть она и будет опасна или безрассудна. Церемониалы стараются обеспечить всех членов своих контор приличной работой, а в Сиджане уж точно хватает клиентов, чтобы все три Церемониала были всегда заняты. Однако неумехи или лентяи получают лишь такой объем работы, чтобы могли едва-едва платить за дом и еду.
Нужды обычных живых сиджанцев обеспечивают продавцы книг, портные, кузнецы, хозяева гостиниц, бакалейщики и прочие другие представители ремесел, полезных живым. Церемониалы финансируют некоторые такие профессии (например, мортиции часто нанимают родственников для создания благовоний, пошива саванов и так далее), а другие управляются лишь частным образом. Торговля ведется медленно, но регулярно. Сиджанский мясник, пекарь или изготовитель свечей не разбогатеет, но и не разорится. Сиджанские продавцы тихи и вежливы, и редко торгуются. Чужестранцев, открывающих лавки в Сиджане, местные принимают с разумной учтивостью.
Доки Сиджана – самая явно занятая часть города, сами по себе район (и сиджанцы часто не считают его настоящей частью города). Черные галеры-катафалки швартуются и отходят, унося мортициев и привозя клиентов. Однако другие суда превосходят их по численности десятикратно. Сиджан находится у слияния Серебряной Реки с реками Алчности и Слез, занимая прекрасную позицию для торговли, и он безопасен. Гильдия – крупнейший торговый союз из тех, кто пользуется Сиджаном как торговым узлом. Большинство моряков и торговцев не выходят за пределы складов и гостиниц доков; однако похоронное влияние города достигает и гавани. По сравнению с большинством портов таверны в сиджанских доках очень тихи.
Культура и искусство
Почти все в Сиджане умеют читать и начитанны, а также сведущи в некоем искусстве или ремесле. Конечно, культура города сосредотачивается на очень особой области: смерти и похоронах во всех возможных обличиях. Даже детские считалочки звучат наподобие «Раз-и-пепел, два-и-камень, тройка-серебро, кость-четверка, гроб-пятерка, сталь шестая, седьмой тайна, я о ней молчу…»
Сиджанцам нравятся юмор, романтика, эпические драмы, истории о героизме и все те же виды искусства, которым радуются люди по всему виру. Просто они смотрят на искусство, ремесло и культуру через призму работы со смертью. Юмор у них мрачный. Романы длятся после смерти. Истории о героях говорят о подчинении воле рока и верности в Нижнем Мире. Повести о битвах и войнах кончаются точными описаниями похорон погибших. Более того, хотя сиджанцы и ценят техническое мастерство людей из иных культур, они обычно держат свои особые вкусы при себе или делят их с такими же энтузиастами. Менестрелей или певцов, чей репертуар включает что-то не из Города Гробниц обычно можно найти в тавернах для гостей. Приезжающие сюда сановники обычно привозят с собой свиту для развлечения, в качестве противоядия от атмосферы города.
Сиджанцы считают кулинарию изящным искусством. Высочайшая ее форма предполагает должное использование специй, которые по вкусу отличаются от легкой окраски очень слабого вкусового фона до сложного, раздирающих горло вкусов в таких комбинациях, которые сами по себе почти способны поднять мертвеца. Из уважения к языкам гостей яства для них обычно готовятся «приглушенно» и им недостает истинной мощи сиджанских специй. Подружившийся с местными понимает, что его истинно оценили в тот день, когда ему приходится за один обед выпить несколько кружек молока или съесть несколько горстей хлеба.
Преступления в Сиджане
Несмотря на то, что мортиции приносят клятвы уважать желания мертвых, святость роли проводников в посмертие и необходимость продуманного поведения, небольшое число мортициев злоупотребляет своим положением и иногда – клиентами. Само собой, чаще всего это случается с телами бедняков или тех, у кого нет защиты в виде семьи или друзей, способных протестовать против такого. Однако даже богатые и влиятельные люди не защищены от достаточно безумного мортиция. Ордену редко требуется карать за такие преступления – призраки Сиджана вершат правосудие сами. Крики негодяев, нарушивших права мертвых, месяцами или даже годами эхом отдаются в пещерах под городом.
В Сиджане также иногда грабят могилы. Сиджанцы на это взирают с таким же отвращением и ужасом, как другие народы – на массовое убийство, насилие с педерастией или осквернение храмов. Никакой обычный сиджанец не смирится с ограблением могил, не примет взяток, чтобы закрыть на это глаза и уж точно не примет участия. Сиджанцы и Черная Стража в особенности веками разбирались с этим особым преступлением. Они знают, как соблазнительны некоторые их древние мавзолеи, так что тактично, но пристально наблюдают за чужаками, особенно за теми, кто слоняется без дела или ведет себя подозрительно. За ограбление могил смертный приговор выносится автоматически, и Черная Стража приводит его в исполнение на месте. Оскорбленные призраки могут помочь в исполнении приговора. Для сиджанцев оправдать ограбление могил невозможно, и понадобится истинно легендарное красноречие, чтобы их переубедить.
И гости, и местные иногда совершают мелкие кражи, ограбления и даже убийства. Сиджанцы считают, что преступления против живых достойны сожаления, но не сравнятся с преступлениями против мертвых. Местные стражники расследуют преступления; младший Говорящий с Мертвыми ищет свидетелей среди призраков, которые могли присутствовать; затем суд старейшин – по одному из каждого Церемониала – выносит приговор. За преступления карают платой жертвам или служением городу. Если преступник умирает до истечения срока службы, то его призрак сковывают для продолжения работы до конца срока.
Религия в Сиджане
Сиджан обращается с богами с беспристрастным уважением. В конце концов, многие похоронные молитвы требуют, чтобы тот или иной бог принял и защитил души усопших. Только полный глупец станет отрицать реальность богов или их почитаемое место в Творении.
Это не значит, что сиджанцы практикуют активное поклонение. В кварталах гостей и общественных местах есть немало анонимных, легко переоснащаемых храмов, где кто угодно может отправить быструю мольбу конкретным божествам или богам в целом. В погребах и на складах Сиджана хранятся ритуальные принадлежности тысяч богов, которые могут потребоваться мортициям для конкретных похорон. Однако из города в Ю-Шань поднимается лишь жалкий ручеек Эссенции, если сравнивать с рекой богатых Эссенцией молитв, направленных к предкам и иным призракам. Сиджанцы отдают богам должное, но почитают лишь мертвых.
Время от времени гости-священники стараются пропагандировать поклонение конкретным богам. Сиджанцы никогда не бывают невежливы (исключая случаи с жестокими и кровавыми ритуалами) и позволяют священнику при желании использовать свободные комнаты под храм. Они просто не пожелают прийти на службу или вознести молитвы. После десятилетней жизни в Сиджане, в постоянной похоронной атмосфере, не преуспев ни в чем и не встречая ничего кроме холодной вежливости, большинство миссионеров решают, что они лучше будут поощрять веру где-нибудь в другом месте. Где угодно.
Военная сила
У Сиджана нет настоящей армии, потому что она ему и не нужна. Ордену Мортициев безразличны ссоры живых – они в лучшем случае похоронят мертвых после битвы. У города есть некоторое число стражников, которые подавляют беспорядки, следят за законом и не дают глупым или отчаянным бандитам пытаться ограбить город. Хотя возмездие мертвых за такой поступок столь же верно, как и смена времен года, Сиджан существует, чтобы защищать мертвых и заботиться о них, а не полагаться на их защиту.
Большинство стражников Сиджана – смертные. Они носят темные укрепленные кожаные куртки, посохи и мечи. В страже также служит немалое число не-мертвых – призраков, умеющих вселяться в трупы. Самые знаменитые из них – Черная Стража, немиссары в сверхтяжелых черных доспехах с огромными мечами из темной стали. Члены Черной Стражи – часто призраки, пострадавшие от грабителей могил и теперь они с радостью молчаливо бродят по городу, разыскивая таких грабителей. Есть даже слухи, что часть из них изначально была рабами Лордов Смерти, но бежала и нашла убежище в Сиджане. Призраки также служат страже шпионами и разведчиками, осматривая область и направляя немиссаров к источникам проблем.
Внешние отношения
Сиджан нейтрален и всегда таким был. Хотя город принадлежит к Конфедерации Рек, у него нет обязательств взаимной защиты. Он работает с мертвыми и обслуживает мертвых. И все.
Поэтому у Сиджана в целом хорошие политические отношения с большей частью Земель Стервятников; видным исключением служат Великие Развилки. Их боги и, вслед за ними, сам город, презирают Сиджан. Хотя боги и не активно враждебны ему, корабли Сиджана не приветствуются на причалах Великих Развилок, и граждане города не ищут похорон в Сиджане – во всяком случае, не публично. Сиджан просто игнорирует Великие Развилки когда возможно и при необходимости вежливо общается (скажем, на собраниях Совета Конфедерации). Среди своих многие сиджанцы холодно скорбят о глупости тех, кто дарует преданность и Эссенцию богам, а не предкам.
Царство считает Сиджан еретическим, но безвредным. Сиджан считает Царство безопасно далеким.
Как уже упоминалось, Сиджан ведет дела с Лордами Смерти. Однако многие в городе видят в недалеком будущем потенциальный конфликт – не только с Зимней Маской, но и с другими Лордами, которые могут захотеть принудить Сиджан к союзу. Сиджан равно защищен и уязвим так, как ни одно другое государство Земель Стервятников. Живой город полагается на своих обитателей в Нижнем Мире, которые направляют и хранят город. За высокими и мощными стенами города в Нижнем Мире обитает множество могучих призраков. Однако, если Сиджан Нижнего Мира будет завоеван, то живой город не сможет выстоять против могучего врага.
Сиджан желает остаться нейтральным, но мортиции знают, что такое положение может долго не продлиться. Некоторые в Сиджане говорят, что городу лучше сдаться Лордам Смерти, чтобы продолжать исполнять обязательства пред мертвыми. Другие возражают, что никакой слуга Лордов не сможет свободно заботиться о мертвых должным образом. Споры проходят за закрытыми дверями и сами мертвые испуганы.
Cледующее: Белостенье, некогда святой город
@темы: Переводы материалов, Земли Востока, Творение, 2 редакция
-
-
14.11.2012 в 23:43-
-
14.11.2012 в 23:57-
-
15.11.2012 в 00:10И я, кстати, вот думаю: вот некоторые хотят обрушить Творение в Нижний Мир... а насколько, интересно, далеко может зайти обратный процесс: подтягивание Нижнего Мира к Творению, делание этого самого Нижнего Мира насколько возможно живым?
-
-
15.11.2012 в 00:31-
-
15.11.2012 в 00:44-
-
05.12.2012 в 22:07Милый такой город)
-
-
05.12.2012 в 22:11Конечно, предположу, что в Сиджане запрещена некромантия, которая деятельно вредит призракам или их поглощает (но такой в Железном Круге не очень много). И лицензия нужна. А так... это бывает очень полезно, как для контактов, так и для умиротворения.
Угу) Со своей атмосферой)